|
СТРАННИКИ В. Кононова
Кому приходидось путешествоватьпо просторамъ Россiи и восхищаться разнообразiемъ ея природы, населенiя и обычаевъ, оть того не могла ускользнуть рѣдкая особенность русской жизни, это постоянная встрѣча со странниками. Они ходили пѣшкомъ по русскiнмъ дорогамъ, ихъ подвозили добрые люди на подводахъ, а иногда въ далекiя путешествiя они плыли на пароходахъ. Тоть, кто встрѣчалъ этихъ странниковъ и слушалъ ихъ часто поучительныя, а иногда и мудрыя повѣствованiя, охотно вспоминаетъ эти встрѣчи. Какъ иллюстрацiю этихъ поученiй, привожу нижеслѣдующiй разсказъ. Во время путешествiя по Волгѣ и осмотра приволжскихъ городовь, мы разговорилисъ съ нашимъ сосѣдомъ странникомъ и вотъ что сообщилъ намъ добрый старичокъ. — «Одинъ докторъ, служившiй у князя Грузинскаго, былъ приглашенъ въ Лысковѣ лѣчить проѣзжаго генерала. Генералъ вскорѣ поправился отъ болѣзни и предложилъ докгору прокатиться съ собой въ Муромъ, а затѣмъ во Владимiръ, куда онъ самъ держалъ путь съ цѣлъю поклониться мощамъ св. Угодниковъ. Лiкарь, хотя и былъ вѣрующiй, но смолоду не вѣрилъ въ святость мощей. Въ Лысковѣ онъ еще наслушался разсказовъ раскольниковъ о томъ, что мощи—монашеская выдумка ради дохода, а по существу одинъ обманъ. Когда путешественники добрались до Мурома, то пошли въ соборъ къ мощамъ святыхъ Петра и Февронiи. Мощи оказались подъ спудомъ т. е. въ землѣ и докторъ еще больше утвердился въ своемъ невѣрiи; прячуть, молъ, даже не показываютъ, какь въ другихъ мѣстахъ. Впрочемъ, въ другихъ мѣстахъ, онъ и не поклонялся никогда мощамъ, а воть сейчасъ что то его заѣло, хотѣлъ лично удостовѣриться. Затѣмъ отправились въ Благовѣщенскiй соборъ, гдѣ покоятся св. Константинъ со чады. Мощи были, какъ оказалось, открыты для поклоненiя, только подъ покровомъ стояли они. Докторъ такъ и бросился къ мощамъ, хотѣлось подъ покровомъ ощупать голову, но монахъ видя его попытку даже разсердился всерьезъ и отогналъ его. И опять слово раскольииковъ вспомнилось доктору, одинъ обманъ! Во Владимiрѣ, гдѣ дша его положительао изнывала отъ неудачи и невозможности убѣдиться въ истинности мощей, онъ всталъ очень рано утромъ и одинъ отправился въ Успенскiй соборъ. У иконы Владимiрской Божiей Матери помолился онъ какъ то съ жалобой и смущенный духомъ. Когда же окончилась обѣдня подошелъ къ батюшкѣ и попросилъ его показать ему достопримѣчательности собора. Священникъ охотно согласился. Изложилъ ему сначала краткую исторiю иконы Владимiрской Б. Матери, которую увезли въ Москву, посокрушался объ осиротѣлости г. Владимiра но тутъ же прибавилъ: „и сдѣлалась та, наша икона всероссiйской святыней. Можетъ слыхали, что раскольники Ея праздникъ и по сей день чтуть, когда 23 iюня на озерѣ свѣтломъ Ярѣ собираются. А вы вѣдь знаете, навѣрно, что раскольники даже святость мощей отрицаютъ. А мы здѣсь сейчасъ копiю иконы Владимiрской имѣемъ, тоже чудотворная, сколькихъ людей исцѣляла и отъ смущенiя спасала, но та первая икона о которой я Вамъ говорилъ, намъ всю Россiю молитвами Богородицы предъ Богомъ и нашей кь Ней вѣрой спасала.» Докторъ слушалъ съ интересомъ и нѣкоторымъ смущенiемъ. Священникъ продолжалъ. А изъ святыхъ мощей, что въ на шемъ соборѣ почивакхгь, главная наша святыня — мощи святого князя Юрiя Всеволодовича. — Это, вѣроятно, тотъ князь, что по преданiю градъ Китежъ основалъ, который въ озеро оть татаръ погрузился ? — спросилъ докторъ. — Тотъ самый и будегь,—отвѣчалъ батюшка, продолжая объясненiя. — А вотъ тамъ, основатель нашего собора, благовѣрный князь Андрей Боголюбскiй и сынъ его Глѣбъ, умершiй въ юности. Интересно то обстоятельство, что мощи эти обрѣтены только при Петрѣ Великомъ, когда отъ сближенiя съ западомъ чистота православiя начала загрязняться. Сами вы знаете,—опять повторилъ батюшка, — что многiе теперь въ св. мощи не вѣруютъ, а этотъ налеть невѣрiя идеть съ того времени. Вотъ Господь со одной стороны попустилъ проникнугь этимъ смущенiямъ, а съ другой явилъ въ царствованiе Петра I эти мощи, которые могли быть явлены и много раньгае, если посмотрѣть на годъ погребенiя. Считая, что священникъ догадался, что его именно привело искать объясненiй, докторъ чистосердечно покаялся, симпатичному и умному батюшке въ своемъ невѣрiи. Он кончилъ тѣмъ что просто умолялъ священника излѣчить его оть сомнѣнiй, показавъ ему св. мощи. Священникъ согласился. Онъ обнялъ доктора и подвелъ его къ ракѣ св. Глiба. Указалъ ему надъ гробницей годъ смерти князя: 1175, и сказалъ: „А теперь посмотрите, какъ онъ сохранился". Помолившись кратко, но сосредоточенно, онъ открылъ раку, снялъ покровъ и подозвалъ доктора. Святой лежалъ въ княжескихъ одѣянiяхъ, такой, какъ будто бы только что скончался. Священникъ приподнялъ его эа руку н засучилъ ему рукавъ. Нѣсколько желтоватая, правда, кожа, но рука совсѣмъ цѣлая казалась жнвой. Тогда священникъ взялъ друтую руку святого и сложялъ ее въ суставѣ до этого обѣ руки были сложены крестомъ на груди. Убѣдившись, что мощи гибки и выглядятъ какъ тѣло нѣкоторыхъ людей, т. к. и внѣшнiй видъ живыхъ бываетъ различенъ, докторъ отъ всей дупш поблагодарилъ священника, что онъ разсѣялъ его сомнiнiе и утвердилъ въ вѣрѣ. Но докторъ, конечно, сразу же понялъ, что главнымъ цѣлителемъ былъ самъ Христосъ и Божiя Матерь, Которой онъ все открылъ въ молитвѣ. Прошло нѣкоторое время и докторъ принялъ монашество. Впослѣдствiи онъ сдѣлался намѣстникомъ Сергiевской лавры и многимъ принесъ пользу и укрѣпленiе, повторяя этоть разсказъ». Старецъ еще прибавшгъ отъ себя: «Праведной жизни былъ намѣстникъ Антонiй и скончался онъ восмидесяти шести лiть отъ роду.» Здiсь изложено повiствованiе одного изъ многочисленныхъ странниковъ, ноги которыхъ утаптывали русскую землю въ поискахъ „Правды". Конечно, разные бывали странники, также какъ и разные бывають люди. Были странники „Христа ради" покинувшiе домъ, а иногда и дворецъ, молитвенники за свои и за чужiе грѣхи. Былв избранные свыше и руководимые Богомъ. Бывали юродивые. Встрѣчались и недостойные экплуататоры довѣрчивыхъ людей. Намъ же всѣмъ на чужбинѣ наиболѣе понятно то странничество, представителями коего мы являемся. Какъ нѣкогда Израилтяне вышли изъ Египта. отъ преслѣдоватй фараона. Также какъ и они прошли черезъ Чермное море и скитались въ пустынѣ сорокъ лiтъ, повторили и мы исторiю этого народа, пройдя черезъ тѣ же этапы. Когда превратилось наше отечество въ вертепъ разбойниковъ и воскресъ образъ страшнаго фараона, когда наши родныя рѣки вродѣ Дона напились кровью людей, какъ было нѣкогда и въ Египтѣ, то и мы перешли черезъ Черное море (похожее по созвучiю). Не безполезно для насъ вспомнить сейчасъ какъ Апостолъ Андрей Первозванный, проповѣдуя христiанство въ Скиөiи, т. е. на нашей землѣ, поднимался по Великому Варяжскому пути на сѣверъ. Вездѣ, гдѣ только проповѣдовалъ Апостолъ Евангелiе, онъ водружалъ св. Крестъ. Когда же мы, во время своего Исхода, въ 1920 году покидали Оте чество, совершая путешествiе съ сѣвера на югъ, мы выходили изъ Россiи подъ сѣнью Андреевскаго флага. Сейчасъ мы уже совсѣмъ приближаемся къ сороковому году нашихъ скитанiй. Не безъ интереса было бы для насъ просмотрѣть аналогичную исторiю въ Ветхомъ Завѣтѣ о странствованiи еврейскаго народа въ пустынѣ въ теченiе сорока лѣтъ. Знаменательно и то обстоятельство, что древнiй Израиль не удостоился въ общей массѣ войти въ землю Ханаанскую, по извѣстнымъ намъ причинамъ, о которыхъ упомянемъ вскользь. Израильтяне, чудесно выведенные Богомъ изъ Ешпта, тѣмъ не менѣе создали себѣ кумира. Этотъ золотой телецъ, даже послѣ всѣхъ видѣнных, ими чудесъ и освобржденiя отъ смерти, помрачалъ ихъ умы и сердца. Именно по этой причинѣ первое поколѣнiе израильтянъ, какъ бы устранило себя добровольно, и не смогло войти въ землю обѣтованную. Переходя къ нашему русскому скитанiю по пустынѣ, опустошенной отъ высокихъ идеаловъ, зададимъ и мы себѣ вопросъ. Кому поклоняемся мы и на чью помоiць мы разсчитываемъ? Куда мы стремимся и подъ какимъ знаменемъ мы идемъ? Если отвѣтить чистосердечно на эти вопросы, то мы окажемся въ такомъ же тупикѣ, какъ древнiй Израиль въ пустынѣ Фаранъ. Многiе изъ насъ отошли открыто отъ Бога, пришедшаго во плоти, и отъ Его Евангелiя. Другiе не интересуются вообще духовными вопросами или увлекаются ложными ученiями но золотой телецъ, также какъ и раныне, явно или тайно является кумиромъ для многихъ изъ насъ. Вспоминается одно сказанье изъ Древняго Патерика, которое можно назвать пророческимъ. Авва Iоаннъ видѣлъ видѣнiе. Три человѣка стояли на берегу. Голосъ съ другого берега позвалъ ихъ къ себѣ. Двое изъ нихъ взявъ огненныя крылья благополучно перелетѣли море. Третiй же, оставшись одинъ, рыдалъ и молилъ, но не могъ перелетѣть, т. к. не имѣлъ гѣхъ огненныхъ крыльевъ. И даны были ему крылья слабыя, безсильныя и онъ ногружаясь въ воду и выплывая съ трудомъ и мукой достигъ желаннаго берега. Сказанiе заканчивается такимъ образомъ: „Такъ и сiе поколѣнiе, если получаеть крылья, то не огненныя, а слабыя, немощныя." Съ нашимъ маловѣрiемъ и даже нѣкоторымъ отстунничествомъ оть Бога и подлинно русскихъ интересовъ, возможно ли разсчитывать достигнуть Царства Свѣта и радостей неизрѣченныхъ. Своими силами, конечно, нѣтъ, но вспоминая, какъ рыдалъ и молилъ третiй человѣкъ изъ Сказанiя, можеть быть и мы вымолимъ такiя же крылья, хотя бы и слабыя, но все же крылья, способныя перенести насъ на другой берегъ. Слушайте же, дѣти святорусской земли, крестники св. князя Владимiра, слушайте сердцемъ и научитесь. Вотъ раздается знакомая всѣмъ мелодiя, дивно звучатъ древнiя слова, потрясающiя душу:
„Чертогъ Твой вижду, Спасе мой, украшенный „И одежды не имамъ да вниду въ онь......."
Это можетъ быть пророчество, можетъ быть конецъ сидѣнiя на рѣкахъ вавилонскихъ? Несомнѣнно одно, если бы одежда наша не была столь запятнана, то лишнiе годы не прибавлялись бы къ нашему странствiю. Когда душа наша проникается мелодiей этого пѣснопѣнiя, она не толъко рыдаетъ, но и очищается н свѣтится и молитва ея о дарованiи крыльевъ скорiй восходитъ къ небесамъ. Въ тѣ дни, когда Господъ вернеть намъ нашу родную землю, легче бу» детъ и нашей умиротворенной душѣ отойти въ свое небесное Отечество и духъ нашъ вознесется въ Царство Свѣта и Мира, неся Творцу заслуженную дань своей благодарной любви. |
|
|
|
|
